Настоящий учебник подготовлен коллективом ведущих петербургских ученых-криминологов, некоторые из которых являются основоположниками новых направлений в российской криминологии. Учебник отличается фундаментальным рассмотрением вопросов, многообразием методов исследования, и является своеобразным шагом на пути интеграции российской криминологии в общемировую науку о преступности. Издание будет полезно не только студентам, но и практическим работникам.
Содержание
Предисловие
Глава 1. История криминологии
1.1. Периодизация истории криминологии
1.2. Криминологические принципы классической школы уголовного права
1.3. Позитивизм в криминологии
1.4. Криминология в России
Глава 2. Предмет криминологии
2.1. Понятие криминологии
2.2. Система курса криминологии
Глава 3. Преступность
3.1. Понятие преступности
3.2. Измерение преступности
3.3. Латентная преступность
3.4. Современная характеристика преступности в Российской Федерации
Глава 4. Личность преступника
4.1. Понятие личности преступника
4.2. Особенности генезиса личности преступника
4.3. Соотношение социального и биологического в личности преступника
4.4. Современная характеристика личности преступника
4.5. Типология личности преступника
4.6. Практическое значение криминологической характеристики преступника
Глава 5. Факторы, обусловливающие преступность
5.1. Детерминация и причинность преступности
5.2. Концепции причин преступности
5.3. Краткая характеристика современного состояния причинного комплекса
5.4. Условия, способствующие существованию преступности
Глава 6. Механизм отдельного преступления
6.1. Общественноопасные черты личности и условия их формирования. Криминологическая ситуация
6.2. Ситуация и ее место в механизме конкретного преступления
6.3. Виктимологический аспект конкретного преступления
Глава 7. Методика и процедура криминологического исследования
7.1. Понятие методики криминологического исследования
7.2. Понятие процедуры криминологического исследования
7.3. Статистические методы, применяемые в криминологических исследованиях
7.4. Социологические методы, применяемые в криминологических исследованиях
7.5. Психологические методы, применяемые в криминологических исследованиях
Глава 8. Прогнозирование преступности
8.1. Понятие и значение прогнозирования преступности
8.2. Характеристика методов прогнозирования преступности
Глава 9. Предупреждение преступности
9.1. Понятие предупреждения преступности
9.2. Характеристика системы предупреждения преступности
9.3. Правоохранительные органы как субъекты предупреждения преступности
9.4. Правовые основы предупреждения преступности
Глава 10. Насильственная преступность
10.1. Криминологическая характеристика насильственных преступлений
10.2. Криминологическая и виктимологическая характеристики участников криминального конфликта
10.3. Причины и основные направления предупреждения насильственных преступлений
Глава 11. Имущественная преступность
11.1. Современное состояние и тенденции имущественной преступности
11.2. Криминологическая характеристика личности корыстных преступников
11.3. Причины и условия, генерирующие имущественную преступность
11.4. Предупреждение имущественной преступности
Глава 12. Преступность в сфере экономической деятельности
12.1. Понятие преступности в сфере экономической деятельности и ее криминологическая характеристика
12.2. Обстоятельства, способствующие криминализации сферы экономической деятельности, и меры по их устранению и противодействию экономической преступности
Глава 13. Рецидивная и профессиональная преступность
13.1. Криминологическое понятие рецидива преступлений
13.2. Характеристика рецидивной преступности
13.3. Обстоятельства, способствующие рецидивной преступности, и их профилактика
13.4. Криминальный профессионализм: понятие, характеристика, предупреждение
Глава 14. Неосторожная преступность
14.1. Современное состояние и тенденции неосторожных преступлений
14.2. Особенности личности неосторожных преступников
14.3. Обстоятельства, способствующие совершению неосторожных преступлений
14.4. Предупреждение неосторожных преступлений
Глава 15. Преступность несовершеннолетних
15.1. Характеристика преступности несовершеннолетних
15.2. Особенности характеристики личности несовершеннолетних преступников
15.3. Социальная среда и преступное поведение несовершеннолетних
15.4. Предупреждение правонарушающего поведения и преступности несовершеннолетних
Глава 16. Женская преступность
16.1. Криминологическая характеристика преступлений, совершаемых женщинами
16.2. Личность женщины-преступницы
16.3. Особенности причинного комплекса преступности женщин
16.4. Профилактика преступности женщин
Глава 17. Организованная преступность
17.1. Понятие и состояние организованной преступности в России
17.2. Причинный комплекс организованной преступности
17.3. Предупредительное воздействие на организованную преступность
Глава 18. Иные формы девиантности
18.1. Преступность в контексте девиантного поведения
18.2. Пьянство и алкоголизм
18.3. Наркотизм
18.4. Проституция
18.5. Самоубийство
Некоторые выводы
Приложение
Глава 1 История криминологии
1.1. Периодизация истории криминологии
Принято считать, что более или менее систематический характер научное осмысление проблемы преступности и борьбы с ней приобрело во второй половине XVIII в. Возникновение криминологии как науки, в то время еще не получившей своего названия, связывается с классической школой уголовного права.
В развитии криминологии можно выделить три периода: первый (классический) длился со второй половины XVIII в. до последней трети XIX в.; второй (позитивистский) — с последней трети XIX в. по 20-е гг. XX в.; третий (современный, или плюралистический) — с 30-х гг. XX в. по настоящее время.
Классический период криминологии непосредственно вытекает из идейного течения просвещения эпохи перехода от феодализма к капитализму (XVII–XVIII вв.). Он предшествует и затем сопутствует преобразованиям государственной, общественной и духовной жизни, осуществленным после буржуазно-демократических революций в Европе. В это время наука отходит от господствующей прежде теологической трактовки преступления как “духовного падения”, рассматривавшегося исключительно в качестве результата действия сверхъестественных сил. Предпринимаются попытки раци
онального, чисто теоретического объяснения того, почему человек совершает преступление. Разрабатывается значительно более гуманный подход к преступникам, к мерам уголовного наказания и деятельности карательных органов государства. Виднейшими представителями классической криминологии являются Ч. Беккариа (1738–1794) и И. Бентам (1748–1832).
Позитивистский период в качестве своих предпосылок имел, с одной стороны, осязаемый европейским обществом во второй половине XIX в. рост преступности, с другой — бурное развитие естественных и гуманитарных наук. Возросшей потребности в более глубоком понимании преступности отвечало появление новых методов исследования. В науки, изучавшие человека, внедрялись приемы, заимствованные из точных дисциплин, что, в частности, привело к появлению антропологии, социологии и статистики.
Методологическую основу криминологических учений позитивистского периода составляет философия позитивизма. Возникшая в первой трети XIX в. она стремилась собрать положительный количественно определенный материал о разных сторонах жизни общества. Позитивизм О. Конта называют философией среднего уровня, поскольку ее автор отрицал необходимость подниматься до мировоззренческих проблем. “Средний уровень”, характерный для криминологии XIX в., остается и теперь.
В сравнении с умозрительной наукой классического периода позитивистская криминология отличается широким использованием статистических и других фактических данных о совершаемых преступлениях.
Позитивистская криминология развивается в двух основных направлениях: биологическом и социологическом. Несмотря на резкое расхождение во взглядах “крайних” представителей этих направлений, граница между ними со временем несколько размывается, наблюдается взаимное проникновение, выражающееся, в частности, в появлении психологических теорий криминологии.
Биологическое направление — антропологическая (туринская) школа, основоположником которой является Ч. Ломброзо (1835–1909), возникло в итальянском городе Турине. В дальнейшем оно пополнилось рядом других теорий, среди которых выделяются теория опасного состояния, теории различных биологических предрасположений (конституционального, эндокринного, генетического).
В криминологических теориях данного направления преступное поведение (полностью или в значительной мере) объясняется различными биологическими особенностями человека, предрасполагающими его к совершению преступления. Не являются исключением и суждения о неустранимости врожденной предрасположенности к преступлению у определенных категорий преступников. Некоторые представители биологического направления предлагали принять к таким лицам меры, хотя и гарантирующие предотвращение опасного поведения, но противоречащие принципу гуманности.
В разное время отдельными авторами предлагались такие меры, как пожизненная изоляция, кастрация, лишение жизни. Причем в качестве основания для их применения выдвигалось не совершение преступления, а наличие предрасположенности к таковому. Конечно, не все криминологи, приверженцы биологического направления, были сторонниками столь жестких предупредительных мер. Некоторые из них полагали, что поскольку лица с биологической предрасположенностью не ответственны за свое поведение, постольку общество должно обращаться с ними так же гуманно, как с тя
желобольными.
Социологическому направлению дала начало уголовно-социологическая школа, которая использовала в качестве идейной основы социологию О. Конта. Видными представителями указанной школы являются Ф. Лист (Германия), Э. Ферри (Италия), М. В. Духовской, И. Я. Фойницкий, С. В. Позднышев (Россия). Эти ученые выдвинули идею социальной обусловленности преступного поведения, не отрицая, впрочем, в той или иной мере также значения биологических факторов.
Уже в конце XIX в. в криминологии стали применяться методы социологических исследований. Во многих странах изучалась статистика преступлений и применяемых к преступникам наказаний, анализировались данные, характеризующие контингент преступников, предпринимались попытки составить перечень причин преступности, исследовать их сущность и оценить с количественной стороны. Рассмотрение динамических рядов числа преступлений, совершенных в разных странах, и отдельных видов преступлений позволило осуществить первые прогнозы преступности.
На ранних этапах социологическому изучению преступности было присуще стремление охватить как можно большее число факторов, обусловливающих преступления (теория множественности факторов). От одного исследования к другому число этих факторов увеличивалось, удавалось найти все новые и новые обстоятельства, способствующие преступной активности. Для упомянутой теории факторов характерно рассмотрение причин преступности вне какой-либо концепции, позволяющей выделить наиболее существенные из них.
Социологические концепции преступного поведения появляются несколько позже. Часть из них основывается собственно на социологии (теория социальной дезорганизации, стратификации), а часть — на социальной психологии (теория дифференциальной связи, клеймления).
В современной криминологии причины преступности нередко ставятся в прямую зависимость от недостатков общественного устройства, экономических, социальных и культурных проблем. Эта тенденция особенно усилилась после Второй мировой войны. Так называемая критическая криминология связывает преступность с нищетой, безработицей, фактическим неравенством отдельных групп населения.
1.2. Криминологические принципы классической школы уголовного права
Говоря о классической школе криминологии, мы имеем в виду систему идей о преступлениях и борьбы с ними, сформировавшуюся в рамках так называемой классической школы уголовного права. Ее основателем был живший в Милане дворянин Ч. Беккариа. Основные положения своего учения он сформулировал в знаменитой книге “О преступлениях и наказаниях”, впервые опубликованной на французском языке в 1765 г.
Основываясь на идеях Монтескье и других великих просветителей XVII–XVIII вв., Беккариа создал принципиально новую для своего времени теорию. Находясь на популярной тогда позиции “общественного договора”, он считал, что “существует три источника нравственных и политических начал, управляющих людьми: божественное откровение, естественные законы и добровольные общественные отношения”. Глубокое понимание причин преступного поведения, изложенное на страницах упомянутой книги, звучит актуально и сегодня, несмотря на колоссальные изменения, которым за м
инувшее время подверглись общественные структуры.
Беккариа усматривает источник преступлений во “всеобщей борьбе человеческих страстей”, в столкновении частных интересов. По его мнению, “с расширением границ государства растет и его неустройство, в такой же степени ослабляется национальное чувство, побуждения к преступлениям увеличиваются соразмерно выгодам, которые каждый извлекает для себя из общественного неустройства”.
Преступную активность человека Беккариа объясняет, обращаясь к главным, по его мнению, движущим началам, направляющим людей к любым, как вредным, так и полезным и даже самым возвышенным действиям. Достаточно убедительно в качестве этих начал он называет наслаждение и страдание. Таким образом, в классическом труде Беккария имеется не только диалектическое осмысление воспроизводства преступности под воздействием общественных противоречий, но и психологическая трактовка механизма индивидуального преступного поведения.
Для криминологии имеет значение также прогностический взгляд Беккариа на перспективы противодействия государства преступлениям. Этот вывод лишен необоснованного оптимизма, он реалистичен: “Невозможно предупредить все зло”. Далее автор делает существенное замечание о том, что число преступлений увеличивается соразмерно росту населения и возрастающим отсюда столкновениям частных интересов. Особую ценность у Беккариа имеют идеи о методах реагирования государства на совершаемые преступления. Эти идеи оказали и продолжают оказывать огромное вл
ияние на теорию уголовного права и практику карательного законодательства. Со временем не без их влияния в различных странах с неодинаковыми социальными системами возникла социальная профилактика преступлений как одно из направлений государственной деятельности.
Беккариа выступил принципиальным противником жестокости наказания, считая ее далекой от “природы общественного договора”, несправедливой. Он высказал сомнения в какой бы то ни было пользе жестоких наказаний. “В те времена и в тех странах, где были наиболее жестокие наказания, — замечает он, — совершались и наиболее кровавые и бесчеловечные действия, ибо тот же самый дух зверства, который водил рукой законодателя, управлял рукой и отцеубийцы, и разбойника”. В условиях своего немилосердного времени Беккариа выступил против смертной казни. Это требов
ало гражданской смелости.
Беккариа поставил вопрос о целях уголовного наказания и предложил такое его решение, которое по сей день находит непосредственное отражение в законодательстве многих стран. “Цель наказаний, — писал он, — заключается не в истязании и мучении человека и не в том, чтобы сделать несуществующим уже совершенное преступление... цель наказания заключается только в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред обществу и удержать других от совершения того же. Поэтому следует употреблять только такие наказания, которые при сохранении соразмерно
сти с преступлениями производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на душу людей и были бы наименее мучительными для тела преступника”.
В центр обоснования классической школой уголовного наказания поставлено преступление. Соразмерность между преступлением и наказанием представлялась Беккариа олицетворением справедливости. Он писал, что “препятствия, сдерживающие людей от преступлений, должны быть тем сильнее, чем важнее нарушаемое благо и чем сильнее побуждения к совершению преступлений”. Эта криминоцентричность уголовного права является характерной чертой классической школы, отражая как сильные, так и слабые ее стороны. При данных обстоятельствах личность преступника не то
чтобы отодвигалась на второй план, она попросту игнорировалась. Считалось, что “не должно быть одинакового наказания за два преступления, наносящих различный вред обществу”. Однако из этого утверждения вытекало, что равной каре за равное преступление должен быть подвергнут как взрослый, так и несовершеннолетний, как лицо, совершившее преступление преднамеренно, так и содеявшее его под влиянием сильного душевного волнения, как человек, преступивший закон впервые, так и рецидивист.
Классической школой сформулирован ряд карательных принципов, и прежде всего незамедлительность наказания, сходство между природой преступления и природой наказания и, наконец, принцип неотвратимости наказания. Именно Беккариа определил этот принцип следующим образом: “Одно из самых действенных средств, сдерживающих преступления, заключается не в жестокости наказаний, а в их неизбежности...”.
Беккариа следует считать криминологом, а классическую школу уголовного права — соответственно и школой криминологии еще и потому, что несколько разделов труда “О преступлениях и наказаниях” специально посвящены предупреждению преступлений. Именно этому автору принадлежат слова о том, что “лучше предупреждать преступления, чем наказывать. В этом главная цель всякого хорошего законодательства”.
Чрезвычайно важно то, что классическая школа связывает предупреждение преступлений со свободой и просвещением: “Порабощенные люди всегда более сластолюбивы, распутны и жестоки, чем свободные”. Беккария был против чрезвычайного запретительства, неоправданного расширения сферы уголовного закона.
Самым верным, хотя и самым трудным, средством предупреждения преступлений Беккариа считал усовершенствованное воспитание.
Идеи классической школы оказались плодотворными. Они содействовали коренной “буржуазной” реформе уголовного законодательства, которое не без их влияния стало более гуманным и целесообразным. Однако эта школа явно недооценила особенности личности, играющие определенную роль в совершении преступления, не увидела необходимости учитывать их при осуществлении наказания и предупреждения. Являя собой теорию “чистого разума”, классическая школа в малой степени опиралась на практику, на фактический материал о преступлениях и борьбе с ними. Все эти воп
росы предстояло поставить следующим поколениям криминологов.
1.3. Позитивизм в криминологии
Родоначальником позитивизма в криминологии считается Ч. Ломброзо, опубликовавший в Италии в 1876 г. свою работу “Преступный человек”. Будучи тюремным врачом в г. Турине, он обследовал значительное число заключенных, прибегая к антропологическим методам измерения и описания их внешности. Наблюдения привели его к выводу, что типичный преступник может быть распознан по определенным физическим признакам: скошенный лоб, удлиненные или неразвитые мочки ушей, складки лица, чрезмерная волнистость волос или облысение, чрезмерная или притупленная чувствит
ельность к боли и др.
Он разработал классификацию преступников, оказавшую и продолжающую оказывать влияние на последующие попытки криминологов систематизировать преступников по группам. Классификация Ломброзо включала такие группы:
прирожденные преступники;
душевнобольные преступники;
преступники по страсти, к которым он относил и “политических маньяков”;
случайные преступники.
Ссылаясь на свои исследования, Ломброзо полагал, что приблизительно по одной трети приходится на заключенных, обладающих атавистическими чертами, на пограничный биологический вид и на случайных правонарушителей, от которых не следует ждать рецидива.
В книге Ломброзо привлек к себе внимание прежде всего тезис о существовании анатомического типа прирожденного преступника, т. е. человека, преступность которого предопределяется его определенной низшей физической организацией атавизма или дегенерации.
Однако последовавшие тщательные обследования преступников, в том числе у нас в России, не подтвердили его выводов. Так, патологоанатом Д. Н. Зернов на основании специально проведенных проверочных исследований пришел к убеждению, что “прирожденного преступника” не существует; квалифицированными изысканиями в области анатомии не удалось подтвердить его бытие. Зернов отмечал, что среди преступников встречаются люди с признаками дегенерации точно так же, как и среди непреступных людей. Численность их, по всей вероятности, одинакова как среди престу
пников, так и непреступников, поэтому и средние числа получаются одинаковые.
Несмотря на ошибочность положения Ломброзо о существовании разновидности прирожденных преступников, нельзя отрицать его вклад в развитие криминологии. Именно Ломброзо начал исследования фактического материала, поставил вопрос о причинности преступного поведения и о личности преступника. Основная его мысль заключается в том, что причина — это цепь взаимосвязанных причин.
В более поздних работах Ломброзо модифицировал свою теорию, произвел анализ большого числа факторов, влияющих на преступность. Так, в основательном сочинении “Преступление” он рассматривает зависимость преступности от метеорологических, климатических, этнических, культурологических, демографических, экономических, воспитательских, наследственных, семейных и профессиональных влияний. В этой работе наследственности не придается чрезмерного значения, она упоминается лишь в конце длинного списка факторов преступности. О ее роли автор пишет дово
льно туманно: “...Тип развития организма неизменно передается по наследственности. Сами дети принимают довольно значительное участие в проявлении наследственности”.
Утверждение о наследственном предрасположении к преступлению можно встретить и в современных работах. Но по мере развития криминологии авторы, занимающиеся проблемой наследственности, все в большей мере считают своим долгом разъяснить опосредованный механизм ее влияния на нарушение человеком закона. Однако тип темперамента, половозрастные характеристики, другие биопсихологические особенности, включая аномалии, безусловно, проявляются в человеческом поведении. Во взаимодействии с внешней средой, общественным окружением они обусловливают чел
овеческое поведение и при определенных обстоятельствах могут стать одной из предпосылок преступления. Таким образом, биологическим путем могут наследоваться лишь отдельные предпосылки преступного поведения.
Немецкий психиатр Э. Кречмер (1888–1964) и его американские последователи из числа криминологов констатировали связь между типом строения тела и характером человека. В конечном итоге, по мнению этих специалистов, данная связь может проявиться и в совершении преступления определенного вида. Такой подход получил наименование теории конституционального предрасположения. Кроме нее возникли также теории эндокринного и хромосомного предрасположения. Согласно первой теории, эмоциональная неустойчивость, отмечаемая у части преступников как движущая сила
их преступной активности, объясняется нарушением деятельности желез внутренней секреции; вторая — связывает проявившуюся в отдельных преступлениях сверхагрессивность наличием в генетическом наборе у преступника лишней мужской Y-хромосомы.
Биологическое объяснение преступного поведения сегодня непопулярно. Исследования направлены главным образом на изучение факторов, лишь отдаленно, опосредованно влияющих на уголовные правонарушения, что делает их малопродуктивными в части обоснования мер, направленных против преступности.
Еще при жизни Ломброзо высказанные им теоретические положения были уточнены и дополнены его учениками Э. Ферри и Р. Гарофало, которые отрицали учение классической школы о свободной воле. Ферри, в частности, предлагал придать институту наказания чисто оборонительный или предохранительный характер. Он рекомендовал рассматривать в идеале преступность как болезнь, а карательную систему — как клинику. И Ферри, и Гарофало придавали известное значение биологической обусловленности преступления.
Вместе с тем Ферри достаточно фундаментально охарактеризовал влияние на преступность социальных, экономических и политических факторов, а Гарофало углубился в психологическое объяснение преступного поведения. Так была заложена основа для последовавших соответственно социологических и психологических разработок. Влияние туринской школы на некоторых исследователей следующих поколений криминологов сказалось, в частности, в отрицании принципа моральной ответственности преступника и отказе понимать наказание как возмездие.
Социологическое направление на ранних этапах в основном воплотилось в теориях социальной дезорганизации и дифференциальной связи.
Теория социальной дезорганизации дает объяснение преступности на социальном уровне, ставит психологию преступника в зависимость от процессов функционирования общества в целом. Пожалуй, эта теория до настоящего времени является наиболее значительным теоретическим достижением мировой криминологии. В ней, в частности, удачно сочетается абстрактная концепция с исследованием конкретного материала. Ее основоположником является французский социолог Э. Дюркгейм (1858–1917), идеи которого были успешно развиты и дополнены американцем Р. Мертоном и др. Мет
одологическую основу теории составляет социология.
Дюркгейм утверждал, что индивид испытывает влияние “социальных факторов”, к которым, в частности, относятся внешние по отношению к нему образы мыслей, действий и чувствований. При этом он исходил из того, что коллективные наклонности не сводятся к наклонностям индивидов, а представляют собой нечто иное, чем сумма взглядов отдельных людей. Так, по его мнению, общественная мораль всегда строже и бескомпромисснее, чем индивидуальная мораль. Мораль общества диктует конкретным людям правила поведения.
Давая объяснение отклоняющемуся от социальных норм поведению, Дюркгейм уделил наибольшее внимание самоубийствам и убийствам. При этом он использовал две научные категории: социальную сплоченность и аномию.
В успешно функционируемом обществе, по Дюркгейму, всегда велика сплоченность, выраженная в том, что большинство солидарно в идеалах, представлениях о должном и порицаемом. Периодически при нарушении общественного равновесия, которое может происходить как вследствие экономического бедствия, так и при резком возрастании благосостояния страны, сплоченность между людьми ослабевает, общество дезорганизуется.
Социальная дезорганизация, в частности, выражается в явлении аномии. Этот термин, заимствованный из теологического лексикона, буквально переводится как “безнормативность”. Аномия понимается Дюркгеймом как социальный факт, как такое состояние общества, при котором существенно ослабевает сдерживающее действие морали, и общество в течение какого-то времени не способно оказывать воздействие на человека. Общее состояние дезорганизации, или аномии, усугубляется тем, что страсти менее всего согласны подчиниться дисциплине именно в тот момент, когда э
то всего нужнее. Таким образом, Дюркгейм обнаруживает нормативный по своему характеру феномен — аномию, являющуюся, по его мнению, основной причиной преступности.
Согласно убеждению этого социолога, само существование преступности является нормальным при условии, что она достигает, но не превышает уровня, характерного для общества определенного типа. “Этот уровень, — пишет Дюркгейм, — быть может, не невозможно установить”.
Явление аномии рассматривается последователями Дюркгейма в двух аспектах:
как характеристика общества;
как характеристика отдельного человека.
Мертон дополняет учение Дюркгейма тезисом о том, что причиной аномии может служить противоречие между целями, которые пропагандирует общество, и одобряемыми средствами, которые в нем считаются приемлемыми. Пропаганде общепринятым в американском обществе целям личного успеха и благосостояния противостоит ограниченность доступа к социально одобренным каналам обретения этого успеха, а именно к образованию, профессии, богатству и статусу. Тем самым, для низших слоев общества остается практически только один выход — нарушение правовых норм. Положен
ие о целях и средствах считается основным тезисом Мертона, которым он обогатил теорию социальной дезорганизации.
Эта теория остается одной из наиболее продуктивных в криминологии. Но не до конца осмыслены рассуждения Дюркгейма, в которых он рассматривает преступность как некую функцию общества, неотъемлемую его часть. Она не “только предполагает наличие путей, открытых для необходимых перемен, но в некоторых случаях прямо подготавливает эти изменения”. Так была развеяна иллюзия возможности ликвидировать преступность, устранить все причины, ее порождающие.
Теория дифференцируемой связи, по-видимому, корнями уходит в концепцию, созданную французским ученым Г. Тардом (1843–1904). В своих книгах “Законы подражания”, в отличие от биологического подхода Ломброзо, Тард объяснял привыкание к преступному поведению действием психологических механизмов обучения и подражания.
Собственно теория дифференцированной связи сформулирована американцем Эд. Сатерлендом в книге “Принципы криминологии”. Ее методологическую базу составляет социальная психология как наука о малых и социальных группах. В ней сделана попытка объяснить механизм усвоения моделей негативного поведения. Поэтому было бы упрощением трактовать ее просто как теорию “плохой компании”, правильнее называть ее теорией культурной трансмиссии.
Теория Сатерленда направлена на объяснение индивидуального систематического преступного поведения. Касаясь преступности в целом, Сатерленд опирается на теорию социальной дезорганизации. Именно социальная дезорганизация, возникшая в результате социальных процессов мобильности, конкуренции и конфликта, по его мнению, является главной причиной преступности. Она порождает конфликт культур, который ведет к “дифференцированной связи”.7
Согласно этой теории, преступное поведение возникает в результате связи отдельных людей или групп с моделями преступного поведения. Чем более часты и устойчивы эти связи, тем больше вероятность того, что индивид станет преступником. Сатерленд и его последователи отрицают биологическое наследование наклонностей. Они полагают, что преступному поведению учатся в процессе общения главным образом в группах. Многое зависит от частоты, продолжительности, очередности и интенсивности контактов. Обучение преступному поведению ничем не отличается от любо
го другого обучения.
Теория дифференцированной связи высоко оценивается в мировой и особенно американской криминологии. Вместе с тем, эта теория не лишена недостатков. Нельзя, конечно, признать, будто все механизмы приобщения человека к совершению преступлений исчерпываются тем, что описано в “Принципах криминологии”. Преступление не всегда совершается под влиянием общения в группе. Иногда — это результат идей, почерпнутых из книг, средств массовой информации, иным опосредованным путем. А порой преступление представляет собой реакцию протеста против того, что стало
нормой в непосредственном окружении индивида.
Основываясь на положениях дифференцированной связи, никак не объяснить, почему, например, некоторые люди, выросшие среди преступников, никогда не совершают преступлений и, наоборот, отчего иногда преступник выходит из законопослушного, благонравного окружения. Тезис об учении преступному поведению не подходит ситуативным преступникам, а также преступникам, выросшим на почве глубоко укоренившейся в их сознании идеи (чаше всего корыстной или политической). Теория дифференцированной связи игнорирует индивидуальные особенности личности, а также пр
исущую человеку избирательность поведения: свободную волю.
В рамках позитивистского направления криминологии были и психологические подходы. Ряд криминологов, изучая преступное поведение, делают акцент на личности преступника. Психологический подход восходит к Р. Гарофало. Считается, что вклад психологии в криминологию по сравнению с социологией незначителен. Низкая продуктивность психологических исследований объясняется чрезмерным увлечением психологов социальными, в том числе математическими, методиками, вследствие чего приходится иметь дело с “психологией без души”.
Нельзя, однако, отрицать, что психология многое дала криминологии в области методики, а также при разработке психодиагностических и психометрических методов. При изучении преступников, несомненно, приносят пользу специальные тесты. В США в послевоенный период отмечается сдвиг от социологических теоретических описаний воспроизводства преступности в обществе к практическому применению методов современной психологии. Эти методы, применяемые при обследовании лиц, совершивших преступление, нацелены на определение оптимальных путей приспособлени
я данных людей к нормальной общественной жизни.
Тесты, разработанные американскими, французскими и другими специалистами, позволяют лучше изучить особенности личности правонарушителей, сравнить последних с законопослушными гражданами, выбрать индивидуальные меры предупреждения повторного преступного поведения. С помощью тестирования определяют склонности человека, уровень его умственного развития, клинические отклонения. Разработанная шкала эмпатии помогает оценить способность обследуемого лица к сопереживанию и двустороннему общению. Наряду с индивидуальными тестами используются та
кже групповые, позволяющие понять особенности взаимодействия индивида с окружающей его средой.
Психологические теории используются для обоснования осуществляемых на практике мер поэтапной коррекции поведения осужденных. Так, в молодежном центре имени Р. Кеннеди в Моргантауне (США) осуществляется методика “модификации”, основу которой составляет система вознаграждений, призванная подкрепить положительные сдвиги в поведении осужденного.
Выдержавшей испытание временем является теория опасного состояния, которая дает для практического использования теоретически обоснованную комплексную методику клинической работы по предупреждению преступлений. Первая книга в данном направлении “Критерии опасного состояния” была опубликована в 1880 г. Р. Гарофало. После Второй мировой войны виднейшим представителем этой теории является французский криминолог Жан Пинатель. Эта теория довольно широко распространена и в США, где называется клинической криминологией.
Согласно теории опасного состояния, преступление в ряде случаев возникает на основе предшествующего его совершению определенного психологического состояния, предрасполагающего к конфликту с социальными нормами. Опасное состояние обычно временно, оно соответствует внутреннему кризису, сменяемому эмоциональным безразличием, вслед за которым приходит эгоцентризм, затем лабильность (неустойчивость), которая вновь может вылиться в кризис. Специалистами осуществляется диагностика опасного состояния. При этом важную роль играет сопоставление рез
ультатов обследования личности с данными ситуации, в которой она находится. При оценке ситуации, в частности, учитываются материальные условия, влияние со стороны окружения, наличие психотравмирующих факторов и др. Диагноз предопределяет строго индивидуальные профилактические меры.
Большое значение при этом придается распознаванию очень сложных и не всегда осознаваемых обследуемым стрессовых реакций, зачастую являющихся источником опасного состояния. Существующие представления о внутридушевных конфликтах впитали в себя многое из психоаналитического учения З. Фрейда о комплексах, отражающих противоборство сознания с подсознанием.
Подробный перечень криминологически значимых реакций, именуемых обычно защитными механизмами, разработан Д. Коулменом, дополнен В. Фоксом. Работа специалистов по преодолению опасного состояния заключается в том, чтобы своими консультациями помочь человеку, переживающему стресс, ввести его поведение в социально приемлемые рамки, помочь понять свои проблемы, почувствовать безопасность, оказать ему поддержку, проявляя уважение, понимание, одобрение и терпимость. Устранению излишних эмоций придается большое значение. На базе стационаров оказывае
тся практическая помощь по преодолению опасных кризисных состояний лицам, как содержащимся в исправительных учреждениях, так и находящимся на свободе. Криминологическая экспертиза в виде прогноза индивидуального поведения принимается во внимание при определении наказания за совершенное преступление, а также при решении вопроса об освобождении от наказания.
После Дюркгейма и Сатерленда мировая криминология, кажется, не пополнилась столь глубокими теоретическими построениями. Однако потребность в них сегодня усиливается под влиянием углубления пропасти между добром и злом, экологической катастрофой и т. д. Преступление — одно из крайних проявлений человеческого зла. Необходимо глубокое современное объяснение преступления с философской и практической точек зрения.
Следует назвать главные теоретические вехи развития современной криминологии, которые, как нам представляется, сводятся к следующим концептуальным схемам, проливающим дополнительный свет на преступное поведение: стратификация и конфликт культур; интеракционизм; стигматизация.
Концепция стратификации появилась под влиянием социологии, углубляющей представления о структуре современного общества. Общество складывается не только из классов, но и из многих других социальных групп, образующихся на различной основе (профессиональной, национальной, возрастной, идейной, половой и т. д.). Между этими группами (стратами) существуют противоречия, возникают конфликты, которые становятся источником недовольства, а в ряде случаев и толчком к нарушению закона. Частным случаем является конфликт культур, особенно заметный на примере ми
грантов, испытывающих трудности адаптации к условиям жизни, сложившимся у коренного населения. Как известно, в США, например, доля недавних мигрантов среди преступников значительно превышает их долю среди населения в целом.
Рациональные методы концепции стратификации и конфликт культур оценены нашей криминологией еще не в полной мере. Они были бы полезны для познания природы участившихся в последнее время преступлений на межнациональной почве, а также преступлений, вытекающих из противоречий между различными слоями появившихся у нас предпринимателей. Видным представителем теории конфликта культур является Т. Селлин.
Интеракционизм (учение о взаимодействии) позволяет сделать шаг вперед после простого перечисления причин преступности. Эта концепция выстраивает причины преступности в определенную схему. Ядро концепции представляет постулат о том, что преступное поведение — результат взаимодействия личности и среды. Надо отметить, что советская криминология в известной мере обогатилась интеракционистическими суждениями, прежде всего в части объяснения механизма совершения конкретного преступления, которое оно выводит из столкновения человека, обладающего
негативными наклонностями, с неблагоприятной жизненной ситуацией.
“Стигматизация” (клеймение) — термин, обозначающий психологические и социальные последствия объявления человека преступником. В результате осуждения человека, особенно в тех случаях, когда ему назначено наказание в виде лишения свободы, человеку как бы присваивается позорящее его клеймо лица второго сорта, к тому же опасного для общества. Клеймление сказывается в отрицательном, недоверчивом отношении окружающих к ранее судимому и во внутреннем усвоении человеком роли преступника. Причем особое значение придается психологической переориентаци
и личности, ощутившей отчуждение от массы законопослушных граждан и сближение с образом жизни других преступников.
Концепция стигматизации у нас еще не в полной мере понята. Но надо отметить важное ее значение не только для теории, но и для формирования уголовной политики и особенно для исправления правового сознания значительной части сограждан. В нашем обществе широко распространена идея отмщения, многие склонны видеть в преступнике не пошатнувшегося члена общества, а врага. Разъяснение того, что подобные взгляды преумножают преступность, должно стать у нас неотъемлемой частью правовой пропаганды.
Начиная с 60-х гг. в западных странах получают широкое распространение прикладные криминологические исследования. Так, появляется несколько направлений, изучающих преступления молодежи, преступления, совершаемые в семье, организованную и “беловоротничковую” преступность. Организация и финансирование соответствующих исследований осуществляются не только государством, но также различными занимающимися бизнесом объединениями, благотворительными и другими организациями. Это свидетельствует как о размерах преступности, заставляющих включать в
борьбу с ней нетрадиционные силы, так и о растущей сознательности общества, которое желает своего усовершенствования
Криминология: Учебник для вузов. / В. Бурлаков - СПб: Питер, 2002. - 432 с.
|